Перед воскресеньем, как и в другие безветренные морозные зимние ночи, областной центр накрыл густой туман от выбросов сгоревшего угля. К утру вонь стала совсем невыносимой.
Ожидалось, что сизый туман рассосется где-то к середине дня, когда солнышко нагреет нижние слои атмосферы. От тепла дымный пузырь над городом хоть немного приподнимется и даст прихлынуть свежему воздуху с окраин. В такую погоду, а она в городе повторяется регулярно, публика обсуждает так называемый режим «черного неба», но чиновники поправляют такую экологически безграмотную трактовку и настаивают на выражении «неблагоприятные метеоусловия».
Впрочем, и то и другое – терминологическое лукавство. Причина выбросов – не цвет неба и не безветренная погода, а отсутствие эффективных фильтров на оборудовании угольных электростанций и крупных котельных (их в Кемерове несколько), работающий на всю катушку коксохимический завод, который находится почти в центре города, печное отопление частного сектора и, пожалуй, в меньшей степени – выхлопы автотранспорта.
Ученые Института экологии человека СО РАН в Кемерове, обследовав несколько лет назад работников кемеровских предприятий, использующих уголь, давно пришли к выводу, что у них чаще возникают злокачественные новообразования легких, желудка, кожи и мочевыводящих путей.Однако ж понятно, что вредными выбросами дышат не только те, кто работает, но и те, кто живет в непосредственной близости от труб и печей. Самые безжалостные составляющие смога – угарный газ, сернистый ангидрид, бензапирен, бериллий, кадмий, мышьяк, нафтиламин, радон. Так что заложниками неблагоприятных метеоусловий являются не только те, кто работает на вредных производствах, но, по большому счету, все жители города. Кстати, опасные для здоровья радионуклиды обнаруживаются даже на расстоянии 50 километров от города по господствующему направлению ветров.
Справедливости ради надо сказать, что в советское время ситуация с вредными выбросами была куда хуже, просто никто публично людей об этом не предупреждал, а любопытным ученым партия и соответствующие органы давали жесткий окорот. Экологическое облегчение произошло не от того, что вредные производства модернизировали, а от того, что допотопные предприятия не выдержали конкуренции и совсем перестали дымить. Тем не менее, дыма и сажи все равно хватает с избытком и, похоже, кардинально что-то менять никто не собирается.
Например, осенью прошлого года сообщалось, что в ходе «Российской энергетической недели» представитель «Сколково» предложил губернатору Кузбасса построить в регионе первую российскую «космическую» ТЭС. На это Сергей Цивилёв ответил, что сегодня на повестке модернизация существующих угольных генераций. «Как исчерпаем этот потенциал, перейдём к строительству новых современных электростанций. Мы их уже проектируем». О том, кто скрывается за этим «мы», пресса не сообщила.
А на днях Сергей Евгеньевич, проясняя ситуацию с газификацией частного сектора, заявил, что дело это совсем не дешевое и всему частному сектору газификация не грозит: население не потянет затраты на подведение газа, специальные котлы. К тому же необходима инженерная разводка в домах, специализированное обслуживание газового оборудования. В общем, по всему выходит, перебросать за зиму в печку самосвал уголька, вынося золу в придорожную канаву, куда эффективнее и дешевле. А главное – особо менять ничего не надо.
Если же брать по-крупному, и потребовать перевести Кемеровскую ГРЭС в центре города на природный газ, коим пользуется вся европейская часть России, про Европу уже не говорим, то господин Мельниченко может обидеться. Ведь с кого ему денежки брать за тот «уголь», который он сжигает на ГРЭС со своих же шахт? Кстати, населению то и дело поднимают плату за тепло и киловатты, а вот о какой-то серьезной модернизации оборудования не слышно, черный дым из труб как валил, так и валит широченным черным шлейфом по голубому небу.
Так что ни сейчас, ни в ближайшем будущем населению никакого продыху не будет. Над Кузбассом установлен удушающий режим беспросветной тьмы.
Александр Сусоев
