Раскочегаренный в прошлом году высокими ценами на топливо наш углепром начинает понемногу остывать, хотя экспортный прейскурант все еще греет горняков.
Погрузка угля в области в январе-мае сократилась на 8,7% (83,5 млн т против 91,5 млн годом ранее). Причем эшелонов стало меньше как на западном, так и на восточном направлениях. Исходя из этой динамики и ежемесячной отраслевой статистики по объемам производства, региональное министерство угольной промышленности огласило во время недавней выставки «Уголь и майнинг России-2022» довольно мрачный прогноз: в 2022 году угледобыча в Кузбассе снизится на 5,4% — до 230 млн т (с 243,1 млн в 2021 году).
Примечательно, что к производственным кондициям кузбасского углепрома этот расчет прямого отношения не имеет. В своем прогнозе региональное министерство руководствуется двумя привходящими обстоятельствами. Это, как известно, начинающий действовать с 10 августа запрет на импорт и транзит российского угля в странах Евросоюза (до этого дня возможны лишь поставки, обусловленные контрактами, заключенными не позднее минувшей весны). И, во-вторых, в министерстве полагают, что пропускные возможности Транссиба и БАМа не позволят компенсировать потерю контрагентов в ЕС за счет перетоков угля к нашим восточным портам в объемах, которые готов принять азиатский рынок.
Проблема именно в недостаточно разветвленной инфраструктуре Восточного полигона РЖД, поскольку во всех российских портах, включая дальневосточные, уже создан резерв перевалочных мощностей. К примеру, эксперты считают, что порты Приморского края могли бы обрабатывать дополнительно 15-20 млн т угля в год, если бы железнодорожники ускорили модернизацию путей на одном лишь участке — от Хабаровска до Находки.
Далеко не все в порядке и с отгрузкой экспортного топлива в самих угледобывающих регионах. Скажем, у Кузбасса в прошлом году с этим не было серьезных проблем только потому, что президент одарил наших и якутских угольщиков соответствующим «эдиктом» – РЖД получили указание считать транспортировку угля из обоих регионов приоритетными перевозками. Что и было принято к исполнению… за счет отрешения от экспортных поставок угольных компаний, работающих в Хакасии и Бурятии.
В начале нынешнего года Владимир Путин, вняв жалобам этих республик, наделил их дополнительными квотами на вывоз 18 млн т топлива, что, конечно, справедливо, но точно не «расшило узкие места» Восточного полигона.
Не особенно полагаясь на инвестиционные программы РЖД, угольщики ищут альтернативу Транссибу и БАМу. Порой их попытки освоить обходной маршрут на Восток напоминают поиск новых путей в Индию во времена Колумба. Но тот был вознагражден хотя бы посмертной славой первооткрывателя Америки, а вот извлечет ли когда-нибудь «Сибантрацит» реальную выгоду из экспериментальных поставок угля в азиатские страны Северным морским путем, большой вопрос.
Ладно бы речь шла о перевозках топлива, добытого на месторождениях Таймыра, в шаговой, можно сказать, доступности от Севморпути, так ведь нет – от разрезов компании, расположенных в Кемеровской и Новосибирской областях, до Мурманска (ближайшего североморского порта, имеющего угольный терминал) — больше 3 тысяч километров по железной дороге, плюс около 6 тысяч км, сопряженных с ледокольной проводкой, до бухты Провидения, и потом еще 4 тысячи с лишним до Владивостока…
И, тем не менее, полгода назад группа «Сибантрацит» подписала договор с Мурманским торговым портом о перевалке 3 млн тонн угля в 2022 году, с опцией на продление соглашения. В сообщении для прессы говорилось, что это «вклад в реализацию государственной стратегии развития Северного морского пути». Ну, что ж, раз тыщи верст не крюк, счастливого плавания! Только не тот ли это случай, что описан пословицей «Черт мерил эти версты, да веревку оборвал»?
Полагаю, что большинство кузбассовцев вряд ли огорчит перспектива снижения угледобычи в регионе. Если экспансию разрезов не может остановить законодательство о недрах, пусть это сделает рынок. Тут мы вполне солидарны с зелеными партиями Евросоюза, которые именуют уголь «самым грязным топливом». Другое дело, что принятый в апреле пятый по счету пакет санкций, предписывающий запрет на закупку и транзит российского угля на территории ЕС, обоснован чисто политическими, а никак не рыночными или экологическими соображениями. И, признаться, именно это обстоятельство заставляет усомниться в том, что запрет на «угольную коммерцию с русскими» будет соблюдаться неукоснительно.
Со времен Парижского саммита по климату деклараций насчет «отказа от самого грязного топлива» было принято предостаточно. Последний «наисерьезнейший документ» из этой серии назывался Глобальное соглашение по уходу от угля. Оно было подписано почти полусотней стран во время 26-й конференции ООН по изменению климата, проходившей в Глазго в октябре-ноябре 2021 года. Забавно, но как раз на ту прошлогоднюю осень пришелся пик ажиотажного спроса и рекордных цен на уголь, вызванный неспособностью «зеленых технологий» заместить традиционные виды генерации электроэнергии.
Крайне сомнительно, что в случае повторения ситуации энергодефицита страны Евросоюза отдадут свою экономику на волю волн и ветрил. Скорее всего, они обратятся к услугам новоиспеченных и не слишком удаленных реэкспортеров угля – например, турецких. Так или иначе, Европе не впервой прибегать к практике опосредованных закупок. Просто на этот раз это будет уже не газ, а «грязное золото» российского происхождения.
А жаль, Кузбасс давно нуждается в снижении техногенной нагрузки на свои земли, поселки и города.
Александр Ходос
