Министерство природы наконец-то продемонстрировало конкретику: вместо абстрактных призывов и изготовления никем не читаемых инструкций определило своим постановлением 300 российских промышленных объектов, отношение к экологии которых отныне будет под пристальным вниманием правительства. Стоит ли удивляться, что почти девять процентов от этих трехсот приходится на один единственный регион – Кузбасс: такой далекий от центра и от многих благ цивилизации, соответственно, тоже.
Да и то цифра эта, если говорить об экологии вообще, а не только о загрязнении атмосферы, водного бассейна и почвы, весьма условная. Потому что ко всему перечисленному здесь уже как-то привыкли и даже смирились. XXI век принес новую беду в регион: началась повсеместная добыча угля открытым способом. В результате, на смену некогда шикарному пейзажу вокруг промышленных городов – особенно на юге Кемеровской области – пришли лишенные всякой живности многокилометровые «кратеры», на глубине которых круглосуточно копошатся единичные экскаваторы и БелАЗы.
Статистика свидетельствует: вместе с увеличением объемов добычи угля в обратной пропорции сокращается население региона. На каждый «лишний» добытый миллион область в среднем увядает на тысячу человек. И дело не только в высокой смертности и низкой рождаемости, хотя и этому стоило бы уделить должное внимание. Люди элементарно бегут из Кузбасса – из этой земли обетованной, долгое время окучиваемой успешным губернатором Тулеевым. Но на смену ему приходит новый – тоже человек деловой. И вот уже в планах Сергея Цивилева, пообещавшего прорыв, добыча не 250 миллионов тонн, а целых 400. Если в начале этого года население региона уже стало меньше 2,7 миллионов человек, то несложно посчитать, учитывая тенденцию, насколько оно сократится в ближайшие годы.
Предвыборному оптимизму исполняющего обязанности губернатора можно только позавидовать. Обещая приток инвестиций в Кузбасс в размере 242 миллиардов рублей на развитие промышленного производства, он не забывает сказать несколько слов и об охране природы — экология при этом, говорит он, страдать не должна. Сложно понять, где у экологии чувства, и как он о них узнал, но на поверхности на данный момент отчетливо видны страдания определенной прослойки жителей региона, которых элементарно вытесняют с некогда облюбованных земельных участков, а то и вовсе выживают из своих домов. Даже жители больших и малых городов становятся заложниками новой промышленной политики «Бери все и сейчас». Все сложнее организовать пикник и съездить «отдохнуть на природе», как говорили раньше, походы за лесными ягодами, грибами и даже любительская рыбалка становятся настоящей экзотикой.
«Мы уже отстояли земли в Промышленновском районе. Это сельскохозяйственный район, и он должен оставаться таким», – рассказывает об уже проведенной работе на экологическом и сельскохозяйственном поприще исполняющий обязанности губернатора. Неужели и правда отстояли? Кто же был этот оппонент-недотепа у главы региона, присланного сюда самим президентом? Какие усилия пришлось применить?
Похоже, все последующие его заявления, касающееся появления все новых и новых карьеров, после избрания на пост губернатора будут точной копией предыдущего: «Лицензии выдают в Москве, мы на этот процесс повлиять не можем». Как не сможет повлиять на него и Минприроды, потому что ни ныне действующих угольных разрезов, ни новых в приведенном в постановлении перечне нет. И никогда не будет.
«Мы в сотню солнц мартенами воспламеним Сибирь» — говорил о будущем Новокузнецка Владимир Маяковский. Случилось. Нужна новая поэма. И новый Хренов, который расскажет поэту о будущих разрезах, о нюансах взрывных работ и обо всем великолепии летящей угольной пыли. В Москве этих хреновых сейчас, перебравшихся из Кузбасса, мягко говоря, дохрена. Работа не пыльная: кое-что из прежней версии «индустриальной песни» можно смело оставить. А слово «город-сад» достаточно заменить на «город-ад».
