(Окончание. Начало во вчерашнем выпуске)    

Каково мнение на этот счет специалистов в самом Кузбассе? Увы, наши профессиональные экологи в публичные дискуссии предпочитают не ввязываться, хотя вроде бы и не «подснежники» на птичьих правах.

Есть целый аппарат, который мониторит окружающую среду, рассредоточившись при муниципалитетах и региональном правительстве, есть кафедры по природопользованию при вузах, есть даже НИИ комплексных проблем гигиены и профзаболеваний в Новокузнецке, но чтоб кто-либо из этих профильных специалистов выступил в СМИ с острой статьей по актуальной экологической  тематике… Если взять в расчет последние полтора десятка лет, то смогу припомнить разве что двух-трех авторов с учеными степенями да пяток их публикаций. Остается предположить, что мнения наших профи насчет Крапивинской ГЭС целиком совпадают с тем, как желает «разрубить проблему гидроузла» Сергей Цивилев: строить до победного!

Ну, с  этой-то точкой зрения все и так знакомы, поэтому изложу подробнее соображения томских экологов. В отличие от сторонников крапивинского проекта, они не уповают на то, что собранные в водохранилище паводковые воды нейтрализуют загрязнения, поступающие в течение года в реку. Томичи напоминают, что река в паводок куда грязнее, чем обычно, поскольку несет в себе все нечистоты и мусор, накопленные на берегах в межсезонье. Выходит, проектировщики предлагают эту грязь собрать и «экономно распределить» равномерно на весь год.

Следующий аргумент ученых: крапивинский проект исходит из устаревших расчетов и прогнозов 70-90-х годов. В его обоснование априори заложено, что промышленность и растущее население Кемеровской области столкнутся с дефицитом воды. Проектировщики никак не могли предугадать, что водопотребление в Кузбассе сократится в связи с остановкой многих предприятий, а численность населения ощутимо уменьшится. Между тем, объемы стока Томи сохранились в районе средних значений. Откуда же тогда взяться дефициту воды? Если он действительно обозначился в том или ином городе, стоящем на томских берегах, то это следствие бесхозяйственности водопользователей и не более того. (Попутно замечу, кемеровскими властями до сих пор не востребован давно разработанный проект водовода по снабжению столицы Кузбасса чистейшей водой Тайдона).

Еще один «дефицит» такого же рода — нехватка дешевой электроэнергии в Кемеровской области. Общеизвестно, что себестоимость энергии, производимой на гидростанции ниже, чем, например, при угольной генерации. Однако совсем не факт, что тариф у Крапивинской ГЭС будет тоже низким. Ведь ценообразование на рынке электроэнергии зависит не столько от конкуренции и спроса, сколько от статуса потребителя и от политики тарифных комиссий…

Тут необходимо добавить, что, судя по недавнему заявлению, сделанному губернатором Сергеем Цивилевым на Петербургском форуме, поиски частного инвестора для строительства гидроузла увенчались соглашением с Русалом. Это явный знак, что проект, преподносимый изначально как санитарный и водоохранный, перекочевал в разряд коммерческих. Вероятно, корпорации, которая владеет самым энергоемким предприятием Кузбасса — НКАЗом, еще одна гидростанция в Сибири не помешает, но в чем интерес области?

Никак не могу понять, о какой нехватке электроэнергии в регионе то и дело заводят речь наши власти. Мы что — натуральным хозяйством живем? Или нас из Объединенной энергетической системы Сибири исключили? Помню, когда пускали газо-турбинную электростанцию на территории Кузнецкой ТЭЦ, Аман Тулеев всё подсчитывал по ходу своей торжественной речи, сколько еще мощностей нужно ввести в строй, «чтобы ликвидировать энергодефицит». (А когда случилась катастрофа на Саяно-Шушенской, оказалось, что резервных мощностей на электростанциях области достаточно, чтобы заместить в регионе энергопоставки выбывшего из строя энергетического гиганта). Если руководствоваться логикой кузбасских губернаторов — и прежнего и нынешнего, те же томичи должны скорбеть по поводу нехватки у них плавильных печей и угольных разрезов.

А их совсем другое беспокоит. По проекту  объем воды в гидроузле будет колебаться в весьма существенных пределах — от 3 до 11 кубокилометров. Такая разница в уровнях воды и, соответственно, огромный перепад в нагрузке на ложе водохранилища уже сами по себе создают определенный риск разрушения намывной гравийной плотины. А ведь всего лишь в нескольких десятках километров западнее находится еще и Бачатский разрез. При проектировании гидроузла он пребывал в начальной стадии разработки и не вызывал серьезных опасений, с точки зрения сейсмики. Однако землетрясение 2013 года (в эпицентре — до 7 баллов) сильно поменяло представление о сейсмичности этой части Кузбасса, что совершенно не берется в расчет сторонниками возобновления строительства гидроузла.

Томичи, к слову, обращают внимание и на опасность разрушения недостроенной плотины. Ведь объект не был законсервирован в соответствии с решением Совмина СССР, стройку просто бросили со всем, что было на стройплощадке. Того и гляди, ржавеющие инженерные конструкции начнут заваливаться. Вот только опасность, которую таят эти руины, ничто по сравнению с катастрофой, которая может разразиться в случае достройки гидроузла.

Даже при самом благополучном финале строительства не удастся избежать утраты значительных площадей сельхозугодий, лесных земель, пойменных экосистем растительного и животного мира. Ну, и, разумеется, поменяется далеко не в лучшую сторону климат на немалой части области. Тем, кто надеется создать здесь обширную зону отдыха и туризма, томичи советуют заглянуть в акт Государственной экологической экспертизы 1993 года. Там говорится о существенном понижении температур и ветрах на прибрежных территориях водохранилища, если таковое появится. И уже от себя томичи прогнозируют: «Проектируемый спуск воды со дна водохранилища вызовет похолодание воды на 6-10°С в летний период на всем участке среднего и нижнего течения Томи. В такой ситуации река перестанет быть местом отдыха для многих тысяч людей, будут затоплены пляжи в Кемерово»…

                                      ***

Лет десять назад, я разговорился на дозовской пристани (в Новокузнецке — ред.) с капитаном катера, пришедшего из Осинового Плеса. Спросил,  что сейчас на месте деревень, откуда пересилили людей еще в советскую пору и где был вырублен лес под водохранилище. «А какая деревня интересует?» — «Исаево, там еще грунтовый аэродром был…» — «Теперь туда не добраться. Да и зачем? Все снесли.» — «И что, голый пустырь?» — «Да нет. Это место и округу саженцами кедра засадили. Растут мало-помалу…»

Неужто не подняться этому кедрачу?

Александр Ходос

3 КОММЕНТАРИИ

  1. В начале 90 годов специалистими был расчитан баланс угольных предприятий в минимальной степени вредившей экологии и природе. Это 75% шахт и 25% разрезов в общем объеме уголных предприятий, но старым и новым областным властям эти цифры наверное не известны, так как этот баланс был нарушин. Сегодня мы, живущие в области на себе ощющаем эту разбалансированность в виде первенства в СФО и России по ряду заболеваний — анкалогия, туберкулез, сердечные, дети с вражденными патологиями, ВИЧ и т.д. и т.п., но этого губернатору, можно предположить, мало. Будем ждать тропической лихорадки и сопутствующих заболеваний для болотистых местностей и с учетом изменения климота.

  2. В летние месяцы в скважинах воды нет. Насосы горят, кочая ил. Водохранилище наполнит подземные реки и проблемам водоснабжения отпадёт. Под затопление уходят земли в основной массе непригодный для сельского хозяйства. Вой по поводу запрета строительства ведут или имеющие «домики» на Тайдоне и Томи идущие под затопление или офелированные ими писаки. Ну или новориши бракорнерничующие в местах затопления….

    • Вы случайно не тот Андрей Ларин, который удостоен «чести» возглавить Зеленогорскую избирательную комиссию, будучи выдвинутым коллективом по месту работы, хотя считаетесь единственным членом в собственной компании? Если тот, то грош цена предположениям человека, которому поручено манипулировать голосами избирателей.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here