«Волость» продолжает фиксировать ухудшающуюся демографическую ситуацию в Кузбассе: за 7 месяцев с начала года естественная убыль населения составила 9 355 человек.
Родилось 12 854, а умерло чуть ли не в два раза больше — 22 209 человек. При этом уехало из Кузбасса за это же время 33 183 человека, хотя приехало из стран СНГ чуть больше. Скорее всего – на сезонные работы. Напомним, что по официальным данным статистики на 1 января 2020 года на территории области проживало 2 657 854 человека. Значит, сейчас кузбассовцев уже меньше 2 650 000.
Как следует из интервью Сергея Цивилева, опубликованного на этой неделе в журнале Forbes под заголовком «Если мы уберем уголь, все остальное развалится, как карточный домик», в основном из Кузбасса уезжает молодежь, и удержать её здесь – наипервейшая задача. Оставим на потом категоричность сужения про уголь и карточный домик, а посмотрим, что предлагает Сергей Евгеньевич для решения этой проблемы? Как следует из его ответа – строительство кластера искусств, парков и скверов, детских и спортивных площадок, велосипедных дорожек. А ещё, по его мнению, «важно, чтобы молодой человек не уехал учиться в другие регионы. Опыт показывает: стоит ему только уехать, он уже сюда не возвращается, — по нашей оценке, так поступают 90% студентов».
Согласимся и с губернатором, и с уехавшими, добавив только, что возвращаться в Кузбасс молодому человеку нет никакого житейского резона! Поскольку у жизни на этой изрытой взрывчаткой и горными выработками территории нет никаких видимых и невидимых преимуществ перед другими российскими регионами, зато минусов – вагон с тележкой! Справедливости ради скажем, что и раньше ничем особенным Кемеровская область народ не привлекала. И кабы не охраняемые по периметру «комсомольские» стройки, не раскулаченные спецпереселенцы из деревень, да не репатриированные после войны в «Кузбассуголь» и «Кемеровоуголь» тысячи бывших военнопленных, так и рабочим рукам на шахтах да разрезах взяться было бы особенно неоткуда.
Лепили людям такие сроки, что шансов освободиться почти не было. А для вольных создавалась другая проблема: одним выехать не на что, другим найти по обмену жилье не так-то просто, третьи ничего, кроме как уголь добывать, делать не умели. Перед кем из жителей европейской части России стояла задача приехать в Кузбасс, да в шахту или угольную яму занырнуть? Только перед выпускниками техникумов и вузов по обязательному распределению. Теперь и их нет.
Приватизация угольных недр никаких стимулов для населения Кузбасса не создала. Все постсоветские десятилетия отрасль пользовалась созданной во время СССР инфраструктурой, не вкладывая в неё ничего. Именно в это время усохло даже то малое, что когда-то было создано для загородного отдыха и лечения, развития массового спорта. Так что сейчас, когда жилье можно стало купить в любом европейском регионе России, в том числе в Москве и Санкт-Петербурге, начался вполне предсказуемый и по-житейски объяснимый отъезд граждан в лучшие для жизни места. Кстати, родители молодых людей не долго печалятся, а какое-то время спустя собираются вслед за детьми и внуками. И процесс этот только-только начинает разворачиваться.
Именно поэтому так бойко в последние годы заговорили в верхах о цифровизации экономики, роботизации производства — в том числе и при добыче угля. Людей становится всё меньше, а мильярды для пышной жизни отдельных индивидов кто-то должен зарабатывать? Однако роботы тоже денег стоят, и часто куда больших, чем тратилось и тратится на живых людей. Их тоже надо монтировать, ремонтировать, профилактировать… На какие, простите, шиши будут это делать угольщики, адаптировавшиеся к нынешней ситуации? Так что проблема не в угле, не в снижении его добычи, не в экономическом кризисе и не в COVID-19, а в колоссальном оттоке молодежи, которой ничего не дали, ничем не привлекли и даже ничего не пообещали, кроме культурного кластера да ледового дворца.
Уголь есть во многих местах! Но там, где он лежит (например, в Якутии, Приморье, Забайкалье), зачастую нет городов, учебных заведений, школ, техникумов, вузов, дорог, электростанций, а главное — мало, очень мало людей. Работать вахтовым методом весьма дорого и бесперспективно. Но даже при достаточном количестве населения нужны колоссальные затраты, чтобы молодежь захотела учиться профессии шахтера или открытчика. Тут, пожалуй, велосипедной дорожки с игровой площадкой будет маловато.
В общем, это не уголь с низкой себестоимостью заканчивается, это заканчиваются люди, не желающие более горбатиться на тяжелой, опасной, да ещё и низкооплачиваемой работе. Спустя определенное время они просто машут Кузбассу рукой из «прекрасного далёко». Не пытаясь что-то исправить при тотальном доминировании нынешней номенклатуры во всех сферах жизни, и не тратя личное время и собственное здоровье на забастовки или какие-то другие акции протеста.
Александр Сусоев
На снимке: строители шахты «Журинская» в Ленинске-Кузнецком
