Не шум листвы, а шелест перекладываемых бумаг

Иногда сухая канцелярская цифирь способна привести в изумление. Читаешь на официальном сайте Правительства Кузбасса сообщение, которое было поставлено там вчера, и диву даешься. Оказывается «За год в рамках регионального проекта «Сохранение лесов» национального проекта «Экология» восстановлено более 9 тыс. га зеленых насаждений. Из них 2 тыс. га — это территория новых лесов…».

Между прочим, 9 000 га — это 90 квадратных километров. А вот еще парочка сногсшибательных цитат:

«Лесопарковые пояса создаются в Кузбассе вокруг крупных промышленных центров. За три года почти 8,5 тыс. га высажено по периметру Кемерова, более 11 тыс. га новых лесов планируется создать вокруг Белова и Новокузнецка… В этом году в Кузбассе по разным проектам высадили 8,4 млн деревьев ценных хвойных и лиственных пород, что в полтора раза больше, чем в 2019 году…»

Этак мы через десяток лет восстановим и рекультивируем все, что за последние сто лет перестало быть живой природой. Если бы…

Может, в этих цифрах кому-то и слышится шум листвы будущих лесов, но моему уху — только шелест перекладываемых с места на место бумаг. Потому что даже «Стратегия развития угольной отрасли Кузбасса», составленная в лучших шапкозакидательских традициях, мечтательно ориентирует угольных магнатов на то, чтобы к 2030 году выйти хотя бы на «нулевой вариант» — то есть, сколько угробите земель за один год, столько за год и рекультивировать надо.  Что касается всего необъятного клина лунных ландшафтов, то им займемся в отдаленном будущем.

А сколько их вообще у нас в Кузбассе — рукотворных пустынь и безжизненных котлованов, лишенных флоры и фауны?  Поразительно, но точной цифры нет — последние 3-5 лет, как замечают журналисты,  в официальных релизах обычно пишут о 100 тысяч га. Видимо, она удобна для запоминания. Но порой оценки нарушенных площадей расходятся в разы — от 50 тысяч до 150 тысяч га!

Куда проще найти цифры официальной отчетности по землям, восстановленным хотя бы за время, на которое пришелся очередной бум в углепроме.  По данным Минэнерго, в 2016 году — 153 га, в 2017 — 227 га, в 2018 — 107 га. Это 1-2 процента от площади порушенных в те же годы земель.

Кто-то из моих коллег писал, что последняя полноценная и достаточно масштабная рекультивация в нашем регионе проводилась еще в советское время. Если это так, то я, пожалуй, был её хроникером. Смутно помню, как лет сорок назад в качестве корреспондента в промотделе «Кузнецкого рабочего» (Новокузнецк) ездил с редакционным фотографом на разрез под Листвяги, встречался с бригадиром водителей грузовиков, который стал лауреатом премии Кузбасса как раз за ударный труд на объектах рекультивации. Имени его в моей памяти уже не «рекультивировать», но, как ни странно, хорошо помню, что он говорил насчет своих подвигов во славу экологии: дескать, это все ля-ля, а если государство и вправду хочет поднять испохабленные земли, то надо нормальные деньги на это дело выделять… 

Нормальных денег не нашлось ни тогда, ни после, когда углепром перестал быть государственным. И дельного закона, который заставил бы угольные компании реально финансировать рекультивацию, тоже не было принято.

Как вдруг…

Там же, на сайте правительства Кемеровской области, очередная новость: «Научная программа по экологии и угледобыче в Кузбассе получит 3,5 млрд рублей господдержки. Средства пойдут на разработку инновационных технологий, которые минимизируют воздействие угольной промышленности на окружающую среду… За пять ближайших лет в рамках программы «Чистый уголь — зеленый Кузбасс» будут созданы 1 192 рабочих места…  Объем продаж инновационных продуктов, разработанных в рамках программы, составит к 2025 году 26 млрд рублей… Утилизация отходов углеобогащения…  Цифровизация… Роботизация..».

Государство все-таки расщедрилось. Вероятно, надеется, что его примеру последуют угольные магнаты. А почему бы и нет?  Одного боюсь, что эти денежки будут употреблены на посадку невидимых глазу лесов под новейшие заклинания, которые пришли на смену «крекс-пекс-фекс».

Александр Ходос