Каменный век закончился не потому, что закончились камни. Угольный Кузбасс тоже может почить в бозе на оставшихся в недрах миллиардах тонн угля.
Видимо, до основных выгодополучателей в Кузбассе от экспорта подземных запасов и металла дошло осознание тупика: угля и железа ещё много и вывозить они его готовы хоть через Северный ледовитый океан, да вот только все дороги забиты или ещё не построены. К тому ж, подвижной состав потрепался и покупателей осталось с гулькин нос. Вот и решили они провести в предстоящем ноябре научно-практическую конференцию, посвященную развитию производственных сил региона, в надежде, что ученые мужи подскажут, что с этим чёрным камнем можно сделать, как его вес и объем уменьшить, а навар от продажи умножить.
Вчера губернатор Сергей Цивилев, любящий отсылать нас к опыту отцов и дедов, в очередной раз напомнил, что Международная конференция «Развитие производительных сил Кузбасса» станет современной версией стратегической конференции 1948 года, когда ведущие ученые страны разработали стратегию развития индустриального Кузбасса в условиях послевоенной экономики. Мы видим прекрасные результаты тех решений. «Задача нашей конференции: спустя 75 лет продолжить социально-экономическое развитие региона с привлечением ведущих экспертов современности», — сказал он.
Увы, Сергей Евгеньевич не уточнил, какие такие «прекрасные результаты тех решений» нам видны, и не назвал по имени хотя бы одного из «ведущих экспертов современности». Впрочем, отнесем эти слова к обычной манере губернатора выражаться попышнее. С его слов, в правительстве уже обсудили повестку предстоящей конференции. На ней запланирована работа более 20 секций, включающих угольную и металлургическую отрасли, машиностроение, химпром, туризм. Думается, машиностроение с химпромом да туризмом в этом списке появились исключительно для имитации широты замысла, а на самом деле речь пойдет о том, как с привлечением науки спасать угольных магнатов, нарывших себе миллиарды и желающих продолжения банкета.
Нам, конечно, далеко до академических высот и научных прогнозов насчет будущего угля и угольной отрасли в целом. Однако мы были свидетелями множества всяких конференций по использованию угля, его глубокой и не очень глубокой переработки, использованию отходов и доходов, поэтому можем уже сейчас уверенно сказать: очередная научная конференция родит даже не мышь, а пустоту. Попытаемся объяснить это не с научной, а с сугубо житейской точки зрения.
Начнем с того, что после той самой конференции 1948 года в Кузбассе прошло ещё одно знаковое событие – заседание президиума Государственного совета по проблемам угольной отрасли. Состоялось оно в конце августа 2002 года с участием избранного на свой первый президентский срок Владимира Путина и экс-губернатора Амана Тулеева. Проблем после дележа кузбасских недр в лихие 90-е тогда было действительно много: пред очами самого главного надо было окончательно затвердить и устаканить денежные потоки за определенным кругом лиц. Заседание прошло вдали от любопытных глаз и ушей — посреди тайги на шахте «Распадская», куда и лосю трудно было забежать.
Разумеется, в СМИ разнесли благую весть, что это всё ради людей, ради того, чтобы шахтерские семьи жили ещё счастливее, чтобы углю дали широкий путь. Долго не сидели, ответственных за организацию добычи и вывоза обозначили, пространных интервью не давали. Сам Путин в заключении того заседания сказал, что использование угля является залогом энергетической стабильности, что угольная отрасль сохраняет ключевое место в российской экономике, и в дальнейшем ее значение будет возрастать. А в числе перспективных направлений развития отрасли глава страны назвал развитие экспорта.
С тех пор экспорт угля и стал определяющим фактором экономики Кузбасса, все другие отрасли полетели с шахматной доски. Взрывались шахты вместе с людьми, в том числе и «Распадская». Но мировые цены на энергоносители ползли вверх, уголь стал главным грузом РЖД что в западном, что в восточном направлении. А научные конференции с докладами ученых о том, как перерабатывать уголь, как его безопаснее добывать и использовать в энергетике, время от времени слушали без всякого вдохновения. Так, ради приличия.
Да и чего было новым дворянам заморачиваться науками, если самое простое действие – нарыл уголька, который поближе, нагрузил в эшелоны поболе, да двинул «за бугор» – приносило сотни миллионов долларов за считанные месяцы! Представьте картину: у вас уже очень много миллиардов, вилла где-нибудь в Монако, яхта поблизости от неё покачивается, а вам какой-то ощипанный ученый в пиджаке от швейной фабрики «Большевичка» и зарплатой 20 тысяч рублей пытается дать совет, как лучше использовать уголь, чтобы у вас на счету в офшоре стало ещё на десять миллионов долларов больше… Ну, право, смешно!
И всё бы ничего, но кто ж знал, что с санкциями всё так всерьез повернется?! Что Европа легко откажется и от российского, и от кузбасского угля, в частности? Что Транссиб не переварит такого потока грузов в одночасье? А ведь народ в Кузбассе заряжен на тот самый экспорт и ничему, кроме как копать и возить уголь, не обучен! С экспорта денежки капали, новые шахты и разрезы множились, счета офшорные пухли. А ныне многим ништякам и кошелькам потаенным каюк приходит. В общем, мельниченки, бокаревы да абрамовичи с махмудовыми сильно озадачились и, можно сказать, даже немного пригорюнились. А местная власть особенно заволновалась: ведь в случае схлопывания главной отрасли безденежный народ участникам банкета окна бить поедет не в Монако, а туда, где они ближе.
Поэтому и запели чиновники эту песню про диверсификацию, импортозамещение, всякие научные конференции, чтобы дать какой-то импульс, обозначить какой-то свежий проект будущего. Но под всякий новый проект нужны серьезные деньги, инвестиции. Те, у кого они были и есть, за десятки лет не создали ни одного современного предприятия по переработке угля, не построили ни одной новой электростанции, не заказали ни одного проекта по использованию угля. Да что там говорить – ни одной приличной базы для детского отдыха не построили. Глядя на все это, какой простак со стороны, а уж тем более из-за рубежа, решится вдруг инвестировать в Кузбасс хоть доллар?
Именно поэтому мы — параллельно губернаторскому — даём свой прозноз: никакой опыт послевоенного восстановления Кузбасса нам не поможет. Ибо там был хоть и плохонький, но государственный капитализм, а ныне изо всех дыр лезет какой-то позапрошлый век — с барином за границей и назначенными им смотрящими на местах. Полагаем, что при нынешнем развитии событий угольный Кузбасс изживет себя, как заброшенная горная выработка. И освобожденный от трудов народ отнюдь не на лыжах в Шерегеш поедет кататься.
Александр Сусоев
